В отличие от гражданского и энергетического права объектами экологического права могут быть природа и ее компоненты в целом (земля, недра, воды, воздух, животный мир и т. д.), в частности в управленческих и природоохранных (по охране природы в целом) правоотношениях по государственному регулированию. В этой связи их использование в ГК РФ, в том числе в названиях и положениях ряда статей, не является оправданным. Вместе с тем разные части природы, которые имеют пространственно-территориальные или иные условные границы (пределы) и могут быть выделены (юридически обособлены) от иных сопредельных ее частей благодаря своим идентификационным признакам (земельный участок, лесной участок, водный объект, участок недр, отдельное животное и т. д.), выступают не только объектами экологического, но и гражданского и энергетического права в имущественных отношениях, возникающих по поводу таких объектов и касающихся обычно использования части природы в установленных границах. Такие отношения по общему правилу подлежат регулированию гражданским законодательством в части имущественного оборота, а также энергетическим законодательством в необходимых случаях, если иное прямо не предусмотрено экологическим законодательством.

   Еще в римском праве была предусмотрена возможность отчуждения сособственником своей доли (при условии преимущественного права покупки). Данный способ гарантий интересов сособственника сохранился в европейских правопорядках; а также присутствовал в российском праве, хотя единый правовой механизм получил законодательное закрепление только в советский период, откуда позаимствован современным российским правом. Применительно к другому полному абсолютному праву – исключительному – «доля» определяет размер притязаний на доходы и компенсацию за нарушение и объектом оборота в настоящее время не является. Это препятствует вовлечению в оборот результатов интеллектуальной деятельности и инвестированию в их разработку. Законопроект, рассматриваемый в настоящее время в Госдуме, не решит проблем в данной сфере.

   В настоящей статье рассматривается понятие исламского банкинга и содержание данной категории, приведены позиции различных ученых по настоящему вопросу. Также отмечаются основные принципы исламского банкинга и их характеристики. В заключении делается вывод, что в целом исламский банкинг представляется нам как система, выполняющая функционал банковской, которая соответствует духу, этике и системе ценностей ислама и руководствуется принципами, установленными исламским шариатом, а именно: запретом рибы, при том, что риба вовсе не действие, риба – это событие, представляющее собой получение кредитором от должника несоизмеримо большей суммы в качестве встречного предоставления за некий актив; ограничением (но не запретом) гарара. Гарар представляет собой риск или неопределенность, связанную с недостаточной осведомленностью, джахлем, относительно существования обмениваемых взаимных ценностей, либо джахлем относительно характеристики обмениваемых взаимных ценностей, их вида, количества, или о дате будущего исполнения, если таковые имеются, либо джахлем относительно поведения сторон при осуществлении сделки; запретом майсир, где майсир представляет собой азартную игру, пари и т. д., т. е. ситуацию, когда прирост имущества у одной из сторон сделки происходит исключительно по воле случая.

   В статье рассмотрены способы хранения и передачи цифровой валюты с целью определения момента возникновения прав на цифровую валюту. Особое внимание уделено сущности цифровой валюты, сделан вывод о необходимости признания цифровой валюты имуществом на законодательном уровне. В рамках исследования выделены кастодиальный и некастодиальный способы хранения цифровой валюты. Также определены основные способы передачи цифровой валюты в рамках технологии «блокчейн», а именно: прямой перевод, кастодиальный перевод, передача приватного ключа к кошельку. Предложены варианты определения момента возникновения прав на цифровую валюту в рамках каждого из перечисленных способов передачи цифровой валюты. Проанализирована правоприменительная практика в части установления факта владения цифровой валютой.

   В современном уголовном судопроизводстве все чаще поднимаются вопросы содержания и убедительности речей, произносимых сторонами процесса в судебном заседании. Прошедший 2024 г. ознаменовал себя юбилейным годом российской адвокатуры, Россия прошла рубеж 160-летия. В связи с этим в статье мы поставили цель в некоторой степени раскрыть исторические уроки судоговорения в свете концепции силы доказательств и их аргументирующего значения при рассмотрении уголовного дела в суде первой инстанции. Для нас познавательны навыки, пришедшие со времен 1864 г., когда судебная реформа позволила раскрыться такому величайшему судебному оратору, защитнику, знатоку человеческой души – Федору Никифоровичу Плевако. Именно его судебные речи являются настоящим наследием российского уголовного судопроизводства.

   В статье рассматривается термин «синергетика», значение и необходимость использования синергетической методологии при исследовании нормативного и казуального уголовно-правового регулирования. Анализируется концептуальное значение синергетического подхода в уголовном праве. Делается вывод о целесообразности и перспективности использования положений синергетики при исследовании системы уголовно-правового регулирования.

   В статье рассмотрены уголовно-правовые меры противодействия профессиональной преступности в России, отдельные предложения исследователей по совершенствованию современного отечественного уголовного законодательства в русле ужесточения борьбы с преступниками-профессионалами. Определено, что уголовно-правовые меры, прямо противодействующие современной профессиональной преступной деятельности, недостаточно эффективны, а «косвенные» – не позволяют сосредоточить законодательные усилия на борьбе именно с преступниками-профессионалами. Ввиду этого отмечено, что «руководящую» роль в деле противодействия профессиональной преступности должны играть не уголовно-правовые, а организационно-управленческие, технические, общесоциальные и некоторые другие меры, позволяющие эффективно бороться с видами преступности, обладающими высоким уровнем латентности. Среди перспектив совершенствования отечественного уголовного законодательства в рамках действующей уголовно-правовой доктрины для решения обозначенной проблемы отмечена необходимость дальнейшей модернизации институтов квалификации, множественности преступлений, укрепления принципа индивидуализации и дифференциации наказания, способствующие если не ликвидации профессиональной преступности, то минимизации негативных последствий деятельности преступников-профессионалов.

   В статье анализируются положения Уголовного кодекса Вьетнама об уголовной ответственности коммерческих юридических лиц и практическое применение этих положений с 2018 по 2025 г. Статья способствует разъяснению теории и практики применения положений Уголовного кодекса Вьетнама об уголовном преследовании коммерческих юридических лиц. На этой основе можно вносить предложения по уголовному законодательству об уголовной ответственности коммерческих юридических лиц.

   Уголовное судопроизводство во Вьетнаме характеризуется как существенно ограничивающее роль индивидуальных потерпевших в процессе разрешения уголовных дел. Достижение справедливости в таких делах полностью зависит от эффективности интегрированной системы, построенной следователями, прокурорами и судьями. Между тем посредством института частного обвинения российский законодатель закрепил определенную позицию потерпевших от преступлений в разрешении уголовных дел. В рамках этого института потерпевшие обладают решающим голосом в вопросах привлечения преступников к ответственности. Он обеспечивает гармоничное сочетание общественных и частных интересов при разрешении дел. В статье проводится правовой анализ и сравнительное исследование раскрытия природы и содержания института частного обвинения в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации. На этой основе статья предлагает рекомендации для Вьетнама по совершенствованию положений Уголовно-процессуального кодекса, в частности в части роли потерпевших в разрешении уголовных дел, в соответствии с требованиями судебной реформы.